Неточные совпадения
Старушка хотела что-то сказать, но вдруг остановилась, закрыла лицо платком и, махнув рукою, вышла из
комнаты. У меня немного защемило
в сердце, когда я увидал это движение; но нетерпение ехать было сильнее этого чувства, и я продолжал совершенно равнодушно слушать разговор отца с матушкой. Они говорили о вещах, которые заметно не интересовали ни того, ни другого: что нужно купить для дома? что сказать княжне Sophie и madame Julie? и хороша ли будет дорога?
У стола
в комнате Нехаевой стояла шерстяная, кругленькая
старушка, она бесшумно брала
в руки вещи, книги и обтирала их тряпкой. Прежде чем взять вещь, она вежливо кивала головою, а затем так осторожно вытирала ее, точно вазочка или книга были живые и хрупкие, как цыплята. Когда Клим вошел
в комнату, она зашипела на него...
В теплом, приятном сумраке небольшой
комнаты за столом у самовара сидела маленькая, гладко причесанная
старушка в золотых очках на остром, розовом носике; протянув Климу серую, обезьянью лапку, перевязанную у кисти красной шерстинкой, она сказала, картавя, как девочка...
Старушка прошла
в комнаты, загремела там железными болтами ставен,
в комнату ворвались, одна за другой, две узкие полосы света.
Самгин прошел
в комнату побольше, обставленную жесткой мебелью, с большим обеденным столом посредине, на столе кипел самовар. У буфета хлопотала маленькая сухая
старушка в черном платье,
в шелковой головке, вытаскивала из буфета бутылки. Стол и
комнату освещали с потолка три голубых розетки.
Она казалась выше того мира,
в который нисходила
в три года раз; ни с кем не говорила, никуда не выезжала, а сидела
в угольной зеленой
комнате с тремя
старушками, да через сад, пешком, по крытой галерее, ходила
в церковь и садилась на стул за ширмы.
А как удивится гость, приехавший на целый день к нашему барину, когда, просидев утро
в гостиной и не увидев никого, кроме хозяина и хозяйки, вдруг видит за обедом целую ватагу каких-то старичков и
старушек, которые нахлынут из задних
комнат и занимают «привычные места»!
Вдруг
старушка мать — шасть
в комнату…
Старушка отправилась, и девицы также пошли к себе
в комнату; мне постель
в гостиной постлали.
Старушка сидела однажды одна
в гостиной, раскладывая гранпасьянс, как Бурмин вошел
в комнату и тотчас осведомился о Марье Гавриловне. «Она
в саду, — отвечала
старушка, — подите к ней, а я вас буду здесь ожидать». Бурмин пошел, а
старушка перекрестилась и подумала: авось дело сегодня же кончится!
Я вспомнил, как
старушка, иной раз слушая наши смелые рассказы и демагогические разговоры, становилась бледнее, тихо вздыхала, уходила
в другую
комнату и долго не говорила ни слова.
Между тем обед кончился. Григорий Григорьевич отправился
в свою
комнату, по обыкновению, немножко всхрапнуть; а гости пошли вслед за
старушкою хозяйкою и барышнями
в гостиную, где тот самый стол, на котором оставили они, выходя обедать, водку, как бы превращением каким, покрылся блюдечками с вареньем разных сортов и блюдами с арбузами, вишнями и дынями.
Старушка умерла от разрыва сердца. Малыгинский дом точно весь застонал. Пока была жива
старушка, ее почти не замечали, а теперь для всех было ясно как день, что с нею вместе рушился весь дом. И всех лучше понимал это сам Харитон Артемьич, ходивший из
комнаты в комнату, как оглушенный.
Она отправилась
в свою
комнату. Но не успела она еще отдохнуть от объяснения с Паншиным и с матерью, как на нее опять обрушилась гроза, и с такой стороны, откуда она меньше всего ее ожидала. Марфа Тимофеевна вошла к ней
в комнату и тотчас захлопнула за собой дверь. Лицо
старушки было бледно, чепец набоку, глаза ее блестели, руки, губы дрожали. Лиза изумилась: она никогда еще не видала своей умной и рассудительной тетки
в таком состоянии.
Лиза ничего не отвечала ему и, не улыбаясь, слегка приподняв брови и краснея, глядела на пол, но не отнимала своей руки; а наверху,
в комнате Марфы Тимофеевны, при свете лампадки, висевшей перед тусклыми старинными образами, Лаврецкий сидел на креслах, облокотившись на колена и положив лицо на руки;
старушка, стоя перед ним, изредка и молча гладила его по волосам.
— Не могу я жить без этой Нюрочки, — шептала
старушка, закрывая лицо руками. — Точно вот она моя дочь. Даже вздрогну, как она войдет
в комнату, и все ее жду.
В чайной
комнате заседали несколько
старушек в темненьких платьицах и темненьких платочках.
В комнату вошла маленькая
старушка, с красновекими глазами, узкими, как щелочки, и с удивительно пергаментным лицом, на котором угрюмо и зловеще торчал вниз длинный острый нос. Это была Александра, давнишняя прислуга студенческих скворечников, друг и кредитор всех студентов, женщина лет шестидесяти пяти, резонерка и ворчунья.
Когда моя мать уходила
в комнату Чичаговой,
старушка Мертваго сажала меня подле себя и разговаривала со мной по целым часам.
Через несколько минут
в комнату вошла, слегка тряся головой, худощавая
старушка с лицом, похожим на печеное яблоко.
В эту минуту раздался довольно сильный удар грома, и дождь крупным ливнем застучал
в стекла;
в комнате стемнело.
Старушка словно испугалась и перекрестилась. Мы все вдруг остановились.
В другой
комнате старушка и двое мужчин играли
в карты. За фортепиано сидела очень молоденькая девица, другая тут же разговаривала со студентом.
Старушка-монахиня спряталась
в углу за одну из половинок отворенных из коридора дверей; что она там делала — неизвестно, и слышался только шепот ее; горничные заметно старались делать истовые кресты и иметь печальные лица; повар употреблял над собой усилие, чтобы не икнуть на всю
комнату.
— Ничего этого не было, — старалась успокаивать
старушку gnadige Frau, но, увидав стоявшую тут же,
в комнате, с совершенно мокрым от слез лицом Агапию, сказала той...
— Была, я, сударыня, нынешним летом у Егора Егорыча Марфина, — супруга у них теперича молодая, — им доложили обо мне, она позвала меня к себе
в комнату, напоила, накормила меня и говорит мне: «Вы бы,
старушка,
в баню сходили, и имеете ли вы рубашку чистую?» — «Нету, говорю, сударыня, была у меня всего одна смена, да и ту своя же братья, богомолки, украли».
Около стен же
комнаты сидели
старушки и даже два — три старичка, тоже
в белых как бы рубахах.
Миропа Дмитриевна между тем, забыв, конечно,
в эти минуты всякие неудовольствия на Рыжовых, бережно ввела
старушку на лесенку и, войдя к ним
в квартиру, прошла
в комнату больной, где, увидав стоявшую Сусанну и поняв сразу,
в чем тут дело, проговорила той...
Мы пришли
в один из дешевеньких домов «развеселого Кунавина села», нас встретила вороватая
старушка. Осип пошептался с нею, и она провела нас
в пустую маленькую
комнату, темную и грязную, как стойло. На койке спала, разметавшись, большая толстая женщина; старуха толкнула ее кулаком
в бок и сказала...
Эта тяжелая и совершенно неожиданная сцена взволновала всех при ней присутствовавших, кроме одного Препотенского. Учитель оставался совершенно спокойным и ел с не покидавшим его никогда аппетитом. Серболова встала из-за стола и вышла вслед за убежавшей
старушкой. Дарьянов видел, как просвирня обняла Александру Ивановну. Он поднялся и затворил дверь
в комнату, где были женщины, а сам стал у окна.
Николай Афанасьич, проведя меня через ряд с поразительною для меня пышностью и крайней чистотой содержимых покоев, ввел меня
в круглую
комнату с двумя рядами окон, изукрашенных
в полукругах цветными стеклами; здесь мы нашли
старушку немногим чем побольше Николая.
Долинский зажег у себя огонь и прошелся несколько раз по
комнате, потом разделся и лег
в постель, размышляя о добром старом времени. Он уснул под впечатлениями, навеянными на него рассказом строгих
старушек.
Я уже жил не на Большой Дворянской, а
в предместье Макарихе, у своей няни Карповны, доброй, но мрачной
старушки, которая всегда предчувствовала что-нибудь дурное, боялась всех снов вообще и даже
в пчелах и
в осах, которые залетали к ней
в комнату, видела дурные приметы. И то, что я сделался рабочим, по ее мнению, не предвещало ничего хорошего.
Выпустив из присутственной
комнаты последних лиц, за которыми наступала очередь разобрать дело
старушки, он помедлил некоторое время и сидел молча, с целью восстановить
в себе все свои духовные силы и призвать спокойную ясность своему рассудку, и затем велел ввести мать и детей, которые стали
в ряд перед зерцалом закона, портретом царя и освещенным лампадою ликом небесного судии, под которым внизу помещался судия земной.
Заехав потом к мраморщику, он заказал ему поставить над ее могилою памятник, а теперь, сидя один
в комнате, невольно вспоминал об этой доброй
старушке, так горячо и так бескорыстно его любившей.
Генерал на это приглашение немедля отправился
в сопровождении Маремьяши
в отделение Аделаиды Ивановны, которое, чем долее жила
в нем
старушка, все более и более принимало оригинальный или почти исторический характер: оно состояло из маленького, крытого шатром и освещаемого цветным фонарем прохода, потом очень большой
комнаты, из которой одна дверь, красного дерева, вела
в спальню Аделаиды Ивановны, а другая, совершенно ей подобная, прикрывала собой шкаф, хранящий маленькую библиотеку m-lle Бегушевой.
«На поверку выходит, что это я помог путям природы!» — мучительно подумал он, а потом, обратясь к Минодоре, сказал, чтобы она вышла к доктору и попросила его еще раз завтра приехать; графа Хвостикова и Аделаиду Ивановну он услал
в свои
комнаты.
Старушка поплелась, ведомая под руку Минодорой.
Профессор больше не женился и детей не имел. Был очень вспыльчив, но отходчив, любил чай с морошкой, жил на Пречистенке,
в квартире из 5
комнат, одну из которых занимала сухенькая
старушка, экономка Марья Степановна, ходившая за профессором, как нянька.
На другой день после этого пира Шульц сидел вечером у тещи, вдвоем с
старушкой в ее
комнате, а Берта Ивановна с сестрою
в магазине. Авдотья стояла, пригорюнясь и подпершись рукою,
в коридоре: все было пасмурно и грустно.
На том же дворе под прямым углом к старому дому стоял так называемый новый флигель,
в котором
в трех
комнатах проживала мать владельца, добродушная
старушка Вера Александровна. Она появлялась за домашний общий стол, но, кроме того, пользуясь доходами небольшого болховского имения, варила собственное сахарное и медовое варенье, которым чуть не ежедневно угощала многочисленных внуков, имена которых решаюсь выставить
в порядке по возрасту: Николай, Наталья, Петр, Александр, Екатерина, Иван, Анна.
— Представьте себе, — говорила
старушка, высоко поднимая свои седые брови, — я член Красного Креста, раз захожу с кружкой к этому ужасному попу… На крыльце меня встречает пьяный дьячок, вхожу
в комнату, и представьте — этот Андроник сидит на диване
в одном жилете и играет на гитаре. Мне сделалось дурно, и я плохо помню, как выбралась на улицу… Согласитесь, что это ужасно, ужасно!!.
При входе Печорина
в гостиную, если можно так назвать четыреугольную
комнату, украшенную единственным столом, покрытым клеенкою, перед которым стоял старый диван и три стула, низенькая и опрятная
старушка встала с своего места и повторила вопрос кухарки.
Сошли по четырем ступеням
в маленькую
комнату полуподвального этажа, хозяин пробрался
в угол потемнее, плотно сел на толстоногий табурет, оглянулся, как бы считая столики, — их было пять, кроме нашего, все покрыты розово-серыми тряпочками. За стойкой, дремотно покачивая седою головой
в темном платке, вязала чулок маленькая
старушка.
В столовой сидят какие-то чужие
старушки;
в комнате Варварушки тоже
старушки и с ними глухонемая девица, которая все стыдится чего-то и говорит: «блы, блы…» Две тощенькие девочки, взятые из приюта на праздники, подошли к Анне Акимовне, чтобы поцеловать ручку, и остановились перед ней, пораженные роскошью ее платья; она заметила, что одна из девочек косенькая, и среди легкого праздничного настроения у нее вдруг болезненно сжалось сердце от мысли, что этою девочкой будут пренебрегать женихи и она никогда не выйдет замуж.
Авдотья Мироновна показывалась к гостям редко и сидела одна
в своих
комнатах, окруженная приживалками, странницами и божьими
старушками.
Я согласился.
В полутемной, жарко натопленной
комнате, которая называлась диванною, стояли у стен длинные широкие диваны, крепкие и тяжелые, работы столяра Бутыги; на них лежали постели высокие, мягкие, белые, постланные, вероятно,
старушкою в очках. На одной постели, лицом к спинке дивана, без сюртука и без сапог, спал уже Соболь; другая ожидала меня. Я снял сюртук, разулся и, подчиняясь усталости, духу Бутыги, который витал
в тихой диванной, и легкому, ласковому храпу Соболя, покорно лег.
Он недоумевал, отчего
старушка не подходила, как бывало всегда
в поздний сумеречный час, к потухавшей печке, обливавшей по временам слабым, мерцающим заревом весь темный угол
комнаты, и
в ожидании, как погаснет огонь, не грела, по привычке, своих костлявых, дрожащих рук на замиравшем огне, всегда болтая и шепча про себя и изредка
в недоумении поглядывая на него, чудного жильца своего, которого считала помешанным от долгого сидения за книгами.
С этим я протянул свою руку, чтобы коснуться руки доброй
старушки, и вздрогнул: рука моя возле самой руки мертвой бабушки прикоснулась и сжала руку Лины, а
в это же самое мгновение тихий голос из глубины
комнаты произнес...
— Ну, как тебе не стыдно? — сказал Полозов, когда офицеры вернулись
в свою
комнату. — Я старался нарочно проиграть, толкал тебя под столом. Ну, как тебе не совестно? Ведь
старушка совсем огорчилась.
После чаю
старушка пригласила гостей
в другую
комнату и снова уселась на свое место.
Во второй
комнате старушки голландки, так же как накануне, лежали
в постелях, будто восковые.